Слова и музыка принадлежат Хосе Освальдо Дель Сокорро Соса Кордеро, человеку необычайно и разнообразно творческому. Он сочинил более 250 мелодий — чамамэ, танго, кандомбе, милонг. И сам исполнял свои произведения, одновременно с этим занимаясь журналистикой, драматургией, изобразительным искусством и др. Он был президентом всех фестивалей Санто Томе.
Рита Соса Кордеро, его дочь, рассказывала о том, как он сочинил это чамамэ:
«Папа написал его, когда ему было 16 лет, в 1923 году, но оформить авторские права сумел только в 1925, в 18. Это была первая тема, написанная по воспоминаниям детства о праздниках Святого Бальтазара в районе Камба Куа, куда он всегда приходил послушать барабаны кандомбе и посмотреть на танцующих. Эта тема была исполнена разными артистами. Первым был Эмилио Чаморро в 1936 году. Песня стала рекордным хитом продаж того времени. Позднее ее исполняли Освальдо Соса Кордеро и его коррентинцы, Рамона Галарса, Los de Imaguaré, Росендо и Офелия, Сестры Вера и многие другие по всему миру».
Мне очень нравится вот это исполнение (без слов) Ариэля Рамиреса вместе с перкуссией Доминго Кура, которому удалось, мне кажется, проявить ритмический драйв, простоту и искусность афро-традиции
И вот уже со словами и неповторимой энергией в исполнении Рамоны Галарса и Тарраго Роса
*Прим. переводчика — есть много мест в Аргентине с таким названием. Этот сильный образ мы встретим и в Сальте, и в провинции Хухуй, и в провинции Мисьонес региона Литораль, где Глоткой Дьявола называют самый впечатляющий водопад, который в этом году занял почетное место на обложке нашего фестиваля. Это место поражает воображение силой водной стихии.
Текст этой легенды из книжки “Мифология Гуарани, корни коренных народов” Луиса Альберто Зовича, в которой автор собрал мифы и легенды, передаваемые до сих пор в устной традиции гуарани.*
…В первобытные времена, когда Ньяндэру па Патенондэ (Ñanderhú pá Patenondé) создал этот мир: сельву, и реки, и всех тварей, первые люди могли входить в мир богов, на дне пропасти был проход в него. В мир, где жил Тупа, Ньяндеру и другие боги. В землю без зла. Там жили тысячи видов животных, ягуары, рыбы, змеи, птицы и насекомые. Многие из них уже вымерли в нашем мире, другие и вовсе никогда не были известны у нас.
Первые люди, созданные Ньяндэру па Патенондэ, — племя хоте — могли приходить на эту землю. Они пришли туда и испоганили мир богов, попытавшись создать свое царство. Они разделились на касты, подчиняя всех тех, кто не присоединился, сломали и сожгли тысячи деревьев, построили церкви руками рабов и тысяч людей из других общин, которых поработили силой. Они хотели завоевать оба мира.
Собрались боги вместе, чтобы положить конец планам этих ненасытных подлецов. Тупа предлагал уничтожить все созданное и не позволять больше людям входить в мир создателей. Ньяманду предлагал уничтожить племя хоте, которое извратило их мир.
В конце концов все вместе решили выгнать хоте из мира богов и закрыть туда вход.
Тупа своим дыханием создал гигантский поток, который поменял течение реки, берущей начало из Мато Гросо. И река потекла в ту пропасть, где находился главный вход. Так появилась Глотка Дьявола. Потом другие водопады и водопадики закрыли все боковые проходы между мирами.
Все вернулось в состояние покоя, к своей привычной гармонии. Боги выпили вместе мате и вернулись к своим делам по созданию новых миров.
Сегодня мы видим стрижей, кружащихся над Глоткой Дьявола и другими водопадами. Это — древние духи, исполняющие священную миссию: они проводят в мир богов души умерших гуарани. Но одним лишь стрижам дано проникнуть в водоворот Глотки Дьявола, укрытый облаком, которое поднимает вода, падающая в пропасть.
В нашем мире живут и представители племени хоте: боги превратили этих высокомерных воинов в грифов, которые должны пожирать падаль, очищая от нее сельву. Мы видим, как они летают кругами в поисках входа в соседний мир. Как они любят сесть на облетевшие деревья и голые камни по краям водопадов. Меланхоличные. Молчаливые. Безутешные. Ищущие вход в потерянный мир. В том мире открывается иное небо, иное пространство и время.
Говорят, что там все совершенно другое. Настолько, что не понять человеку ни этот мир, ни бесконечность его измерений.
***
В Уголке истории на фестивале Аргентине в России 2020 мы расскажем об истории региона Литораль, индейцах гуарани, иезуитах, привезенных из Африки рабов и колонизаторах, об их жизни, и о культуре, возникшей на месте их встречи.
Здесь будут публикации материалов, переводов, фильмов, беседы, интервью и много интересного.
Очень сложно оказалось написать про Исако. Переписываю раз за разом этот текст, ищу слова, и возвращается ощущение, что они недостаточно глубоки, что так много осталось непонятным, недочувствованным.
На мой совершенно субъективный взгляд Абитболь принес в чамамэ такую глубину и пронзительность, такую тонкую нотку еврейской тоски, которая рвет душу на части и не дает остаться равнодушным. Но, конечно, сделал далеко не только это. Многие копируют его манеру игры, его приемы, но, как говорят музыканты, есть мелодии, которые после него никто не может сыграть. Его коллеги до сих пор жалуются, как он стремительно менял тональности и импровизировал, гениально сочетая несочетаемое в гармонию. Рассказывают, как он переживал, что ему приходится упрощать музыку, чтобы его слушали и танцевали. Рассказывают, как в Германии одним из отзывов на его музыку было — что ее написал бы Бах, если был бы жив. Все сходятся в одном — его влияние на чамамэ огромно!
К счастью разнообразнейшей информации про Абитболя довольно много. Как и записей его музыки. И можно попробовать понять, вжиться.
Родился он в ноябре 1917, а ушел в марте 1994. Сохранились видео его обаятельных интервью и выступлений. Многие музыканты с большим чувством вспоминают и рассказывают о том, как он повлиял на их творчество. В 2018 году Игнасио Блакона запечатлел эти рассказы в фильме «Сегодня играет Исако».
Эта музыка была его любимой… Мелодия авторства Чарли Чаплина из фильма “Огни рампы”.
Говорят, он останавливал все, чтобы ее послушать.
Он родился в провинции Коррьентес, на границе с Уругваем. В еврейской семье выходцев из Марокко. Он верил в судьбу. И считал, что его музыкальный дар пришел к нему, когда в 8 лет ему явился Иисус. Играть он начал на бандонике (инструмент, похожий видом на бандонеон, а звуком на аккордеон), потом на пианино и на бандонеоне. В то время играли в основном танго, бразильскую музыку и парагвайскую польку. Его дядя, который с 8 лет поощрял и помогал ему с бандонеоном, в 17 убедил его поехать учиться дальше в Буэнос-Айрес.
В Буэнос-Айресе того времени бандонеон предполагал танго. Исако учился игре и фразировке у того же бандонеониста, у которого учился и Тройло — у Сириако Ортиса (Ciriaco Ortiz). И потом какое-то время зарабатывал на жизнь, играя танго. Бандонеон стал его инструментом. Но уже в 1936 он становится частью коллектива «Дети Коррьентеса» под руководством Эмилио Чаморро, о котором я писала раньше. С ними он записывает первые диски и впервые исполняет свои песни. В 1942 вместе с Эрнесто Монтьелем они создают «Квартет Санта Ана», о котором я тоже писала раньше, из которого Исако выходит в 1951 году.
Я долго пыталась понять, почему он ушел. Квартет был их совместным детищем, давал возможность работать и зарабатывать, и творить вместе с сильными музыкантами. Мне казалось, что при этом потеряли все. И квартет, лишившись одного их своих руководителей-основателей, и Исако, ведь оставив Монтьелю имя Квартета, ему пришлось начинать с начала, создавать себе имя, находить способы работать, играть, добиваться признания своей музыки. Многие его задумки, видимо, сначала не удавались. Его не записывали, мало звали играть, не танцевали под его музыку. Но… слушая музыку квартета, я понимаю, что она осталась на высоком уровне и развивалась в своем русле, в своем стиле, обогащаясь, открывая новые горизонты. А Исако, несмотря на сложности в начале пути, благодаря этой свободе эксперимента, сумел открыть другое звучание и предложить много нового своей музыкой. И это сдвинуло вперед чамамэ. Этот по духу богемный человек, не привязанный к деньгам и известности, хотел воплощать «свои штуки». И это было важнее трудностей пути.
Два других гения бандонеона — Тройло и Пьяццолла — называли Исако лучшим бандонеоном страны. Известно, что Пьяццолла, придя его послушать, сказал, что это «лучший бандонеон, который он слышал в Буэнос-Айресе».Известна фраза Тройло про него «Лучший бандонеонист страны, по счастью, посвятил себя чамамэ, а не танго». Они приходили его слушать. Но сам он был недоволен своей игрой. Он говорил, что его пример — Кокомарола, который играл с такой сердечностью,нежностью (dulzura), над которой Исако все еще работает.
Как часто бывает, одна из его гениальных находок произошла случайно. На одном из концертов было очень влажно, слишком влажно. И на его бандонеоне в процессе выступления запала клавиша на высокой ноте, получился длинный звук на одной ноте. Ему пришлось сыграть мелодию другой рукой. Но слушающие и танцующие вдруг взорвались сапукаями (сапукай — характерный протяжный крик, выражающий высшую степень чувств — радости и скорби, возмущения и одобрения, характерен для всего этого региона, обычно на танцах, в чамамэ появляется, когда музыка глубоко тронула). На следующем концерте он повторил и вызвал не меньше энтузиазма. Такой звук стал одним из характерных приемов Исако.
В 1950-60х он собирает свою «коррентинскую группу», с которой играет и записывает диски в самых разных составах, и одновременно сотрудничает с Квартетом Санта Ана и еще несколькими коллективами.
В 1970х он организовал Золотое трио с Хулио Лоран и Роберто Галарса, с которыми записал несколько прекрасных дисков.
В 1980х играл и записывал диски вместе со следующим «поколением» чамамесеро — с Антонио Тарраго Росом и группой «Из Имагуарэ» (Los de Imaguare)
Он сочинил около 200 мелодий, среди них Каландрию — La calandria (пересмешник). Самую популярную в плане частоты исполнения мелодию чамамэ. Из самых известных еще — La taba, La Yapa, Paraje Bandera Bajada, Siete Higueras и т.д. Всего он записал 21 альбом за почти 70 лет на сцене.
Музыкальный гений, сам он говорит, что это не главное. Да, музыка — его работа и призвание, но ему важнее, что благодаря музыке он встретил многих друзей. Кажется, его слушатели думают так же: везде о нем отзываются прежде всего как о том, кто очень высоко ценил дружбу, помогал людям и обожал собак. Как о добром человеке.
«Каждый дом был клеткой для певчей птицы, которую Бог вложил в душу Дона Исако Абитболя.
Говорят, это была влюбленная птица-пересмешник, и в мехах его бандонеона она пела каждый раз на закате».
Еще один из основателей чамамэ. Совершенно другой стиль, отличный от Кокомаролы, Абитболя (про него в следующем посте) и др. Быстрый, очень быстрый, иногда ооооочень быстрый. Под эту музыку можно мчаться, прыгать, сапатеить… пока не запыхаешься. Ее обязательно нужно хорошенько оседлать, чтобы она не скинула в процессе :) В ней много звуков, часто обыгранных аккордеоном, — бутылки, криковосла, стонов, хриплого дыхания. В ней — всякие шуточки, анекдоты и разговоры, истории персонажей, вплетенных в песни. В ней много сапатео — музыка очень для этого подходит и само сапатео часто звучит.
Эрнесто родился в провинции Коррьентес, на границе с Уругваем, в довольно бедной, простой семье, чем он гордился, его стиль чамамэ считается типичным для этого региона, в начале 1930х переехал в столицу. Надо понимать, что до 1930х еще нет чамамэ. Есть музыка, которая называется «коррентинская полька», «парагвайская музыка» и пр…
Как и многие, до создания своей собственной группы он играл и выступал с Эмилио Чаморро в группе «Дети Коррьентеса». И в 1942 году вместе с Исаком Абитболем они создали, наверное, самую известную группу, специализирующуюся на чамамэ — Квартет Санта Ана (Cuarteto Santa Ana). Записывали диски, играли на радио, выступали на байлантах и карнавалах, популяризировали эту музыку, обрисовывали ее характер, определяли звучание. Создавали то, что многие музыканты потом взяли за эталон, “стиль”, который любили и копировали. Квартет Санта Ана, недавно отметивший свое 77летие, существует и поныне, выступает на ключевых площадках страны. Сейчас его возглавляет Эрнестито Монтьель, двоюродный внук Эрнесто.
Аккордеон Монтьеля, бандонеон Абитболя и две гитары — классический состав квартета Санта Ана. А звучание такое полное, разнообразное, что, кажется, у них куда больше инструментов. Они вместе сочиняли, вместе записывали альбомы, выступали. Но через 9 лет Исако ушел из группы, оставив имя, все наработки и регалии Эрнесто. Ушел в очень непростое одиночное плавание, сочинять свое, искать выражения для своего творческого вкуса, следовать своей карьере солиста. В квартете с тех пор побывало множество прекрасных музыкантов. Под творческим руководством Эрнесто и его преемников. Работа не остановилась и не останавливается до сих пор…
Еще один из тех, кто сделал чамамэ… Человек, который создал музыкальный коллектив, место и мероприятия, которые стали трамплином для всего жанра.
А история такая…
Эмилио родился в 1903 в Коррьентесе. Приехал в Буэнос-Айрес, где в 1927 году уже играет нечто, что называется «коррентинская полька», «Purahey», то есть традиционную музыку региона литораль, которая пока еще не самоопределилась как чамамэ.
Эмилио выступает с разными коллективами в театрах, на радио, на танцах. И в 1930х собирает группу, с которой записывает пластинки. Через несколько лет группа получает название «Дети Коррьентеса» («Los Hijos de Corrientes»). И это удивительная группа! Через нее прошли… Транзито Кокомарола, Эрнесто Монтьель и Исако Абитболь (они здесь и познакомились), Тарраго Рос (про него тоже чуть позже), Дамасио Эскивель и пр. и пр. То есть большинство «звезд», музыкантов, которые создавали чамамэ. Занятно, что это происходило последовательно — пришел Исако Абитболь, потом Эрнесто Монтьель, какое-то время играли в группе, потом ушли делать свою, а их место позвали Тарраго Роса, он тоже играл какое-то время, потом ушел делать свое. И так далее :)
За что эту группу прозвали «школой чамамесеро».
Через некоторое время Эмилио переезжает в славный город Росарио (300 км от столицы, большой студенческий, творческий город) и там в 1944-45 открывает первые танцы с коррентинской музыкой, с первой байлантой — бар-боличе «Ла Ранчада». Это место становится культурным центром с таааакой звездной афишей! Здесь отмечают дни рождения отцов чамамэ, они устраивают друг для друга капустники, «поздравления», много танцуют, всегда много музыки. Это место стало очень важным шагом на пути становления и распространения музыки литораль.
Эмилио снялся в трех фильмах. Один особенно хочется выделить — «Пленники земли» — сильный фильм 1939, ставший классикой аргентинского кино, как только вышел. Это история, написанная по мотивам трех рассказов Орасио Кироги о жизни сезонных рабочих на плантациях мате, в сельве.
Эмилио Чаморро стал пионером движения чамамэ. Он был и актером, и композитором, и гитаристом, и певцом. Собрал бесчисленные произведения народного искусства и создал из них музыкальные сокровища. И то же самое сумел сделать с людьми — найти, увидеть и открыть во многих талант.
Даже спустя столько лет складывается такое яркое, захватывающее впечатление о его жизни и творчестве! Хочется прийти в Ранчаду (надеюсь, в следующей путешествии в Аргентину у нас получится это сделать), слушать, учиться играть, танцевать чамамэ.
Музыкальный и танцевальный жанр, относится фольклорной музыке региона Литораль (Litoral) с большим влиянием африканских ритмов.
Первая музыка в этом жанре, сделавшая его популярным, была написана в 1940х годах коррентинским автором — Марио Мижан Медина и стала хитом в исполнении Антонио Тормо в 1950 — «El rancho ‘e la Cambicha» (Ранчо темнокожей ведьмы)
Здесь Антонио Тормо поет вместе с Леоном Хиеко
Марио Мижан Медина при сочинении первого разгидо добле вдохновился формой исполнения музыки и танца чамамэ, которую увидел на юге провинции Энтре Риос — в ней слились танго, милонга и чамамэ. Марио называют отцом «веселого чамамэ», в его творчестве много юмора, доброй иронии. В самом тексте Марио весело и в подробностях описана подготовка гаучо к вечерним танцам, его мечты и планы на вечер, и, конечно, описан сам процесс танца — «чамамэ с дополнительным шагом», «по-танговски», «прыгуче». Также в разгидо слышно влияние португальского Фадо, которое было очень популярно на границе с Бразилией.
Характер музыки очень живой, веселый, энергичный, его часто путают с чамамэ, так как они принадлежат к одному региону и музыкальному семейству, а иногда его называют «странно сыгранным танго», потому что его ритмическая основа — тот же ритм с африканскими корнями, что в танго и милонге.
Среди известных разгидо добле — «Puente Pexoa» (Мост Пексоа) Транзито Кокомарола и Армандо Нелли был написан в 1953, «Juan Payé» (Хуан Паже) Луиса Феррейра и Освальдо Соса Кордеро, «El rancho de Ña Poli» Исаака Абитболя и др.
Мост Пексоа в исполнении автора Трансито Кокомарола
А вот разгидо добле «Хуан Паже» в современном исполнении…
Хуан Паже в исполнении Альма Гуарани (Душа Гуарани)
И «El rancho de Ña Poli» в исполнении Рауля Барбосы
Если у вас есть (или вот сейчас появятся) ваши любимые мелодии или исполнения в этом жанре, пишите в комментах!
В народе Папаша «Марола» (El Taita Marola) — один из отцов основателей чамамэ.
Удивительно, как 4-5 человек могут своим вдохновением и творчеством за не очень долгое время создать целую культуру, направление в музыке и танце, которое сейчас собирает стадионы, которое множество людей считают «своим», исконным, национальным… Кажется, что чамамэ уже тысячи лет…
Транзито — один из тех, кто запустил эту волну. Он родился в 1918г.
За свою богатую творческую жизнь написал более 300 мелодий. Среди них «кумпарсита чамамэ» — 11 Километр, Мост Пексоа, Возвращение и многие другие, ставшие хитами далеко за пределами Аргентины. Я пыталась понять, что и как он сделал в чамамэ. Искала биографии, тексты, исследования, фильмы — почти ничего. Восторженные поэтические отзывы, список сочиненных песен и музыкальных коллективов, в которых он принял участие… Ну и факты, например, его именем назван (по итогам общего голосования) крупнейшая сцена в столице Коррьентеса. Для людей, живущих там, очевидно, почему. Расспросила Эрнесто Кармона и с его подачи пошла слушать огромную коллекцию записей Транзито, и поняла, что его музыка действительно лучше всех текстов отвечает на мои вопросы :)
Его первые пластинки (1942г., ему 24 года) уже содержат столько энергии — ноги пускаются в пляс сами. И чем дальше, тем интереснее. Альбом за альбомом, год за годом он раскрывает чамамэ как жанр, сохраняя его суть, его кайф, водный характер, плавность и энергичность, добавляет ему звука, инструментов, голосов и серьезных искусных оркестровок. Чамамэ ставится богатейшим на выразительные инструменты жанром, выходит на иной уровень. Транзито привозит его в Буэнос-Айрес, много гастролирует с концертами по провинциям Аргентины и вокруг.
Как и танго, чамамэ начала века на современный слух несколько монотонно, однообразно. А к концу его творчества, в последних его альбомах… слышно все богатство решений, которое так виртуозно использует Чанго Спасюк, например. И отличное современное звучание. При этом у Транзито это всегда ооочень танцевальная музыка — она вдохновляет, заряжает, дает ритмическую базу, чудесно играет с музыкальными фразами, провоцирует творить. Можно наугад поставить любую мелодию и под нее захочется танцевать, грустить, радоваться, слушать ее, петь всем телом и доооолго-доооолго она потом звучит в голове!
Он играет чамамэ умеренно быстро, иногда чуть замедленно. Этот стиль интерпретации — “стиль Кокомарола” — стал характерным для региона столицы Коррьентеса и севера провинции, границы с Мисьонес.
И, наконец, когда я нашла его видео… стало понятно, как его невероятное ухо (ой!) и его бесконечное удовольствие от музыки заразили стольких простых людей, музыкантов, танцоров…
“11 километр” в его собственном исполнении из фильма Аргентинисима
